Above: The Color Wheel
Открылась выставка новых поступлений в ГЦСИ – классики и современники, кого бог послал и добрые люди подали. Государственный центр современного искусства представил традиционный годовой отчет о новых поступлениях в коллекцию – 40 авторов и авторских коллективов и 250 новых работ.
Конечно, на выставке показаны далеко не все «обновки» – на все не хватило бы места. Вдобавок, для таких показательных сборных выставок характерен достаточно большой жанровый и стилистический разброс – от вполне традиционной живописи до видеоинсталляций, так что совместить все это в едином пространстве – задача не из легких. Было заметно, что куратор выставки Алина Федорович старалась найти оптимальное решение этой задачи. Ей удалось отделить свет от тьмы – «спрятать» или по крайней мере максимально удалить от требующей света живописи живущее в темноте видео, объемные скульптурные объекты точно распределены по всей площади зала, а большие пространственные инсталляции расставлены по углам, что позволило освободить центр зала и как бы создало прочный каркас всей экспозиции.
В результате получилось тесновато, но можно спокойно рассматривать живопись и фотографии, видеоинсталляции не создают грохота и не мешают друг другу, к экспликациям можно не только подойти без риска для жизни, но и прочитать, что там написано. Правда, все подписи сделаны только на русском языке, очевидно, для того, чтобы смягчить превратные представления об излишнем русском логоцентризме и позволить иностранным гостям наслаждаться чисто визуальным рядом.
Конечно, на выставке показаны далеко не все «обновки» – на все не хватило бы места. Вдобавок, для таких показательных сборных выставок характерен достаточно большой жанровый и стилистический разброс – от вполне традиционной живописи до видеоинсталляций, так что совместить все это в едином пространстве – задача не из легких. Было заметно, что куратор выставки Алина Федорович старалась найти оптимальное решение этой задачи. Ей удалось отделить свет от тьмы – «спрятать» или по крайней мере максимально удалить от требующей света живописи живущее в темноте видео, объемные скульптурные объекты точно распределены по всей площади зала, а большие пространственные инсталляции расставлены по углам, что позволило освободить центр зала и как бы создало прочный каркас всей экспозиции.
В результате получилось тесновато, но можно спокойно рассматривать живопись и фотографии, видеоинсталляции не создают грохота и не мешают друг другу, к экспликациям можно не только подойти без риска для жизни, но и прочитать, что там написано. Правда, все подписи сделаны только на русском языке, очевидно, для того, чтобы смягчить превратные представления об излишнем русском логоцентризме и позволить иностранным гостям наслаждаться чисто визуальным рядом.
Для усиления чувственного восприятия, и не только у иностранцев, Юрий Альберт предлагал всем входящим в зал положить в обувь маленький камушек, который парадоксальным образом должен был одновременно отвлекать зрителей от выставки и быть впоследствии главным фактором запоминания.
Но и без камушка создавалось чувство странного дискомфорта. Вроде бы все хорошо, коллекция регулярно пополняется, все звезды отечественного искусства представили свои работы, многие из которых считаются уже классикой, – это и Дмитрий Пригов, и Оскар Рабин, и Владимир Янкилевский, и Михаил Рогинский, и Игорь Макаревич, и Мария Константинова, и Вадим Захаров, и Валерий Айзенберг, и Леонид Тишков, и супруги Флоренские, и Ольга Чернышева, Константин Батынков, Сергей Шутов, и группы «Гнездо» и «Тотарт» и многие другие. Но, может, именно в этом и заключается основная проблема – на выставке представлены либо классика, работы 10-, а иногда и 15-летней давности, либо посредственные произведения первой и даже второй лиги.
Особенно это ощущается в «иностранном секторе». Такой странный набор становится понятным, когда оказывается, что из 70 произведений, представленных на выставке, более 60 были подарены авторами либо коллекционерами. А художники, как правило, дарят работы второго ряда.
Спасибо и за это, иначе вообще ничего бы не было, к тому же, практика пополнения коллекции за счет даров художников или меценатов распространена во всем мире. Но формирование фонда государственного музея почти исключительно за счет подарков – феномен чисто российский. Бедный музей не может создать значительную коллекцию. В этом ему должно помогать государство. Но госбюджеты на искусство расходуются в основном на организацию крупномасштабных акций, от которых остается лишь тяжелый похмельный синдром.
Однако дело не только в отсутствии государственного финансирования. В структуре российских музеев отсутствует как класс понятие «попечительский совет» или хотя бы сообщество «друзей», а это во всем мире – основной источник доходов всех крупных музеев, так как в подобные институты входят богатейшие люди и фонды.
Так что пока нам приходится довольствоваться чем бог послал и добрые люди подали.
Особенно это ощущается в «иностранном секторе». Такой странный набор становится понятным, когда оказывается, что из 70 произведений, представленных на выставке, более 60 были подарены авторами либо коллекционерами. А художники, как правило, дарят работы второго ряда.
Спасибо и за это, иначе вообще ничего бы не было, к тому же, практика пополнения коллекции за счет даров художников или меценатов распространена во всем мире. Но формирование фонда государственного музея почти исключительно за счет подарков – феномен чисто российский. Бедный музей не может создать значительную коллекцию. В этом ему должно помогать государство. Но госбюджеты на искусство расходуются в основном на организацию крупномасштабных акций, от которых остается лишь тяжелый похмельный синдром.
Однако дело не только в отсутствии государственного финансирования. В структуре российских музеев отсутствует как класс понятие «попечительский совет» или хотя бы сообщество «друзей», а это во всем мире – основной источник доходов всех крупных музеев, так как в подобные институты входят богатейшие люди и фонды.
Так что пока нам приходится довольствоваться чем бог послал и добрые люди подали.
Above: Fake It So Real
