Как правильно сделать театральный сайт

В конце 1990-х годов многие руководители театров говорили: «Зачем нам все это нужно? Мы и так прекрасно продавали наши билеты, без интернета родились, без интернета и помрем». В 2001 году Олег Павлович Табаков оценивал открытие сайта своего театра скорее как дань моде, нежели как реальный рабочий механизм. Сейчас ситуация иная.

Статистика говорит сама за себя. Вот пример. За день при полных аншлагах в трех залах Московского Художественного театра имени Чехова может побывать полторы тысячи человек. А сколько человек просматривает сайт этого театра? Например, в октябре 2009 года на него заходили с 14 тысяч IP-адресов в день, посещений было даже больше. В целом за октябрь сайт театра посетило почти полмиллиона человек.

Если грамотно работать с интернетом, он может не только существенно увеличить зрительскую аудиторию, но и изменить в лучшую сторону сам ее состав — то есть привлечь в театр молодого и продвинутого зрителя. Весь вопрос в том, как правильно сделать сайт.

Руководителям театров, которые хотят создать сайты, кажется, что это легко и быстро: заказал — и через неделю все начнет работать. Но оказывается, проблемы возникают на каждом шагу. Подавляющее большинство театров, за исключением великих (вроде МХТ) или чрезвычайно продвинутых, не имеют представления о том, каков их фирменный стиль. Дизайнеры упрямо пристают к руководству театра: «Объясните хотя бы намеками, с какой зверушкой вы себя ассоциируете, с каким деревом, скажите хоть что-то». Обычный ответ: «Придумайте нам что-нибудь сами», но что-нибудь — совсем не то, что нужно.

Одной из самых популярных в последнее время стала технология создания флеш-сайтов. Это векторная анимация. Дизайн-студии хлебом не корми, только дай создать такой сайт. Но когда театры открывают флеш-сайты («Золотая маска» однажды исхитрилась и сделала сайт целиком по этой технологии), они рано или поздно начинают тревожиться: «А почему мы исчезли из всех поисковых систем?» Объясняется это очень просто: флеш не содержит букв, он содержит исключительно векторные изображения. Поисковые системы не в состоянии отследить, обсчитать, запомнить такой сайт и давать на него ссылки: букв нет, запоминать нечего. И это только один из недостатков. Скажем, у меня в айфоне флеш не установлен, потому что Apple борется с Adobe. В других наладонниках флеш если и работает, то с большим скрипом. Получается, что через мобильный телефон я на такой сайт зайти не могу. Но даже если вы заходите на него с обычного компьютера, нет гарантии, что все будет работать корректно, что установлена нужная версия флеш-программы. Такие сайты технологически неудобны, и чаще всего они делаются для того, чтобы дизайн-студия могла продемонстрировать свои способности в работе с флешем. К нуждам театра это обычно не имеет никакого отношения! 

Но, предположим, дизайнерская оболочка сделана, все спрограммировано. Однако открывать сайт, на котором представлен минимум информации, не имеет смысла. Я категорически отказывался открывать публичный доступ к сайту Театра Моссовета до тех пор, пока там не была сделана историческая страница, потому что подавляющее большинство посетителей будет приходить на этот сайт по ссылкам на Плятта, Раневскую, Марецкую. Зайти на сайт и не увидеть этих имен? — лучше сайт не открывать.

Сбор информации занимает гораздо больше времени, чем может вообразить театральный руководитель. Аннотации спектаклей, биографии артистов, фотографии (это тоже серьезная проблема, ибо есть авторские права фотографа и непонятно, покупали ли эти снимки у него с условием, что их можно публиковать в интернете). К тому же процесс наполнения сайта информацией напоминает покраску Бруклинского моста: когда вы доходите до конца, оказывается, что начало уже облупилось. У московского театра «Мастерская Петра Фоменко» — крохотная труппа. Но сказать, что все личные странички артистов находятся в полном порядке, я не могу. Пока вы, постепенно заполняя странички, доходите от Полины Агуреевой до Сергея Якубенко, выясняется, что у Полины Агуреевой уже случилось много нового. И их всех опять надо прочесывать с начала до конца. Проще говоря, театральным сайтом должен заведовать отдельный человек, которому не надо совмещать свои обязанности с обязанностями администратора, завлита и т.д. А ведь именно такое совмещение обязанностей во многих театрах считается нормальным. 

Важный вопрос — как заставить интернет-пользователя задержаться на сайте. Есть такое понятие, как глубина просмотра. Если человек зашел на некий сайт и тут же, просмотрев одну страницу, ушел (т.е. глубина просмотра равна единице), — это катастрофа. Значит, человек зашел, увидел совершенно не то, что хотел, и тут же сбежал. Но если человек просмотрел на сайте десять страниц, это может быть и плюсом, и минусом. Может, сайт так его заинтересовал, что он стал листать всю труппу, вглядываться в лица любимых артистов… А может, он мучительно пытался найти на сайте то, что ему нужно, и для этого ему приходилось преодолевать множество ненужных барьеров, например неудобную навигацию, при которой сразу не догадаешься, где что расположено. 

Сайт нужно не просто создать, но постоянно поддерживать. Часто приходится сталкиваться с тем, что театральное руководство относится к сайту как к буклету: выпустили буклет раз в пять лет, галочка поставлена — все, дело сделано. Это абсурд. Лучше никакого сайта, чем мертвый сайт.

Правильно сделает театр, который будет не только публиковать на своем сайте новости, но и вести дневник своей жизни (ведь в театре каждый день что-то происходит: не спектакль, так репетиция, юбилей, что-то еще). Некоторые театры уже стали создавать свои блоги в социальных сетях. Но социальные сети — вовсе не универсальная отмычка в мире интернет-воздействий. Никакой клуб в Живом Журнале не заменит сайта. Тем не менее там можно найти какие-то удачные рецепты и использовать их на сайте театра.

Например, если на сайте есть форум, у людей с этим театром возникают более тесные отношения. Вокруг форума собирается своя аудитория, там можно публиковать объявления вроде: «У нас премьера, и именно вам, посетителям форума, больше никому, мы продадим на нее билеты». Таким образом воспитывается позитивное отношение интернет-пользователей и к сайту, и к театру.

Уже нескольким театрам я предлагал вести на своем сайте видеоблог, пусть и без комментариев. Пусть даже в этом видео были бы не сцены из новых гениальных спектаклей, а случайные обрывки жизни — посещаемость в результате возросла бы в десятки раз. Никто на это не отважился.

Была идея просто повесить напротив входа в один театр веб-камеру, чтобы она показывала здание театра, каким оно бывает изо дня в день: вот снег выпал, дождь пошел, вот к семи вечера собралась толпа и театр красиво расцвечен — пусть будет ощущение постоянной близости этого здания, этой жизни. Директор сказал: «Я не имею такого права: это значит, я должен всю площадь обклеить предупреждениями, объясняющими людям, что они под контролем, а их изображение транслируется в интернете. А если кто-нибудь придет на спектакль с любовницей и это увидят в интернете? — скандал». Идея провалилась. То же самое и внутри театра: «А может быть, наши актеры не хотят сниматься, мы не можем у каждого получить письменное разрешение на то, чтобы использовать его изображение». Уверен, что эти во многом надуманные проблемы при желании можно было бы решить. Но косность и неготовность к новым мощным жестам до обидного тормозит использование театрами интернета. 

Так же и с продажей билетов через сеть. В одном очень хорошем театре сказали: «Нам не нужны ни электронная касса, ни бронирование на сайте: кто этим будет заниматься? Человека сажать? Пусть приходят в нормальную кассу». В другом хорошем театре с большим отделом продажи билетов в тот момент, когда предложили ввести онлайн-бронирование, сотрудницы кассы сказали: «Если здесь появится хоть один компьютер, мы все подаем заявления об увольнении». Это реальные истории из жизни. 

Интернет-касса — вообще главный камень преткновения для театров. Даже для самых продвинутых. Идеальным я считаю форум театра Табакова. Там сложилось сообщество людей, которые любят театр, задают хорошие, интересные вопросы. Там стали интервьюировать артистов театра. Если бы в конце этой интерактивной цепочки стояла работающая интернет-касса, было бы совсем замечательно. Но, увы, об этом пока можно только мечтать.

В октябре заканчивался фестиваль «Театральная паутина» — и вдруг мне присылают ссылку на сайт Малого театра. Выясняется, что театр, в честь юбилея первого представления «Горя от ума» на его сцене, осуществил-таки прямую интернет-трансляцию этого спектакля. Зашел на сайт: одна маленькая веб-камера в глубине зала, картинка формата три на четыре. То есть сценография занимает узенькую полосочку, сверху — темнота. Бегают похожие на муравьев артисты. Надо отдать должное: слышно, о чем говорят. С одной стороны, Малый театр показывает, что не чужд прогрессу, что не боится показывать спектакли для интернет-аудитории. С другой стороны, что он доказывает этой трансляцией? «Мы еще существуем и еще играем спектакли»? Смешно представить, что человек, посмотрев что-то на таком маленьком экране, решит сходить в Малый театр. Более того, после такой трансляции интернет-пользователь и на сайт, может быть, никогда не вернется. 

Несколько театров одновременно обратились ко мне с просьбой прокомментировать следующий факт. Некая организация, следов которой в интернете найти не удалось (что показательно: у них нет ни сайта, ни электронного адреса), прислала в театры факс на двух страницах. Эти ребята предлагали вступить в некий проект, в рамках которого их организация будет транслировать спектакли театра каждый день в интернете и продавать дешевые билеты на эти трансляции, чтобы любой человек в любой точке мира мог подключиться. Сама по себе идея грамотная и рано или поздно мир к этому придет, — больше того, уже приходит. Метрополитен-опера в Нью-Йорке уже года три транслирует свои спектакли в HD в кинотеатры соседних городов, потому что в сам театр не попадешь (дорого и все распродано). Анекдотизм же заключался даже не в том, что авторы письма написали, будто их проект — первый в истории, а в словах «всю техническую, рекламную, организационную деятельность мы берем на себя, вам достаточно будет поставить в зале одну маленькую камеру». Здесь становится совершенно очевидно, что речь идет о полной профанации.

У киношников есть старая глупая шутка: «Почему мы не любим театр? — А что такое один общий план на протяжении трех часов?» Любой человек, конечно, понимает, что это не так. Хорошие театральные режиссеры очень хорошо умеют без монтажа и склейки управлять зрительским вниманием — сами того не замечая, мы переносим центр внимания по сцене и все равно получаем крупные планы (не оптически, но ментально). При помощи одной небольшой камеры можно сделать запись спектакля — какие-то мизансцены, но даже выражения лиц не различишь. Это техническая фиксация спектакля. Но разговор о том, что такая съемка может создать художественное впечатление и — хуже того — что на это можно продавать билеты, по-моему, лишен здравого смысла. Съемка театрального спектакля, живьем или в студии, требует нескольких камер, режиссера, монтажа. Без этого никакого адекватного впечатления о спектакле сложиться не может. 

Повторю: плохо снятый видеоролик, выложенный на сайте, только оттолкнет от спектакля потенциального зрителя. 

Одна из серьезнейших проблем заключается в том, что спектакль — это искусство синтетическое, у него много авторов, и надо со всем цинизмом, с одной стороны, и со всей серьезностью, с другой, признать, что страшнее всего не автор, а его наследники. Для того чтобы поставить в зале даже одну маленькую камеру, нужно получить разрешение от всех авторов спектакля и наследников. А это автор пьесы, режиссер, композитор, художник-сценограф, художник по костюмам, художник по свету, вообще любой, у кого в названии должности есть слово «художник». Даже музыкальный оформитель, который не писал свою музыку, а нарезал кусочки чужой и рекомендовал режиссеру, — он тоже является автором. Иногда эта проблема бывает неразрешимой. Очень немногие театры дошли до таких высот, когда уже в процессе создания спектакля с авторами заключаются договоры, в которых указано: может вестись телевизионная или иная съемка — и авторы заранее дают на это разрешение. Но даже такое разрешение еще не означает, что вы договорились, будете ли вы им за это платить, и если да, то сколько.

В этом смысле телевидению гораздо проще, потому что для телевизионного эфира в России появилась первая аккредитованная организация — Российское авторское общество. Это означает, что вы не обязаны заключать отдельный договор на трансляцию спектакля Питера Брука. Даже если Российское авторское общество никогда не общалось с Питером Бруком, оно имеет право получать за него деньги и искать пути, как ему эти перечисления передать. Для интернет-пространства такой аккредитованной организации, увы, пока нет. А ведь ее возникновение очень сильно облегчило взаимодействие театра и интернета.