Танец с граблями

Если честно, то событийность "Природного экстрима" заключается лишь в том, что он оказался первой премьерой наступившего сезона. А посему в приметы (типа как год начнется, так его и проведешь) верить не хочется. Впрочем, Театр Луны существует достаточно обособленно, не слишком вписываясь в общий контекст. Так что надежды на позитивность нового сценического сезона терять не стоит.

"Лунный папа" Сергей Проханов - тоже персона особая и театр свой ведет по дорожке, только ему ведомой. Тропа эта столь извилиста, что частенько заводит в непроходимые дебри, где логика, смысл и вкус рискуют потеряться. Впрочем, о вкусах не спорят, тем более с таким бесстрашным человеком, как Проханов, которому ничего не стоит переписать своими словами, да еще в стихах, хоть Набокова, хоть Шекспира. Хобби у него такое. Занятие, кстати, весьма функциональное, потому как в оригинальном варианте вписаться в сценическую эстетику Театра Луны гениям прошлого не под силу. Вот Проханов и служит проводником-переводчиком с нормального на "лунный" язык.

"Природный экстрим" - это вроде как "Снегурочка", на чье авторство в оригинале претендует Островский, написавший некогда романтическую драму на сказочно-языческий сюжет. Впрочем, в программке его имя не упомянуто вовсе, заявлено только: "проект Сергея Проханова". Хотя имена свои герои сохранили: Снегурочка, Купава, Лель, Мизгирь и т.д. Но этим сходство и ограничивается, а Проханов, как всегда, сочиняет свою историю, которая с шумом, гамом, звоном и всяческими спецэффектами воцаряется на "лунной" сцене.

Что такое экстрим, вроде бы объяснять не нужно. Ан нет, у Проханова здесь иной смысл. Оказывается, в переводе с некоего восточного языка "экс" значит "женщина", "трим" - "мужчина", сложение этих двух частей слова означает то, чем парочка занимается в минуты любовного досуга. Понятное дело, что эротическая аура вбирает в себя всю историю. Впрочем, эротика - понятие в данном случае слишком мягкое, языческие плотские игрища грубы и откровенны, как в некоем стрип-клубе не слишком высокой квалификации, где дозволено не только смотреть, но и принимать участие в процессе.

Здесь "девки" по сигналу "расслабьтесь" раздвигают ноги и готовятся получить удовольствие от Леля (Андрей Вальц), который нежно охаживает их кнутом и рожком определенной конфигурации. Здесь Купава (Дарья Цыпляева) - гетера местного розлива, в качестве объекта страсти использующая все, что движется. Соседи по Берендееву царству характеризуют ее так: "Это - девушка на Славу, и на Петю, и на Клаву". По крайней мере, первый урок земной любви Снегурочка (Ольга Кузьмина) получает именно от нее. Впрочем, без особого удовольствия, тем более наблюдая вокруг традиционные любовные утехи.

Но экстремально у автора проекта все: здесь смешались в кучу времена и государства, божества и люди, фэнтези и клубно-кислотная реальность. Снегурочка-дитя (Соня Хилькова), "девочка с Севера", воспитывается где-то на шаманской территории. Царство берендеев переехало в страну Гиперборею. У Царя (Михаил Клюшкин) появилась супруга-одалиска прекрасная Елена (Полина Барышникова), а знойному Бермяте (Арман Хачатрян) с кавказским акцентом куда уместнее было бы зваться каким-нибудь Ибрагимом. Правда, все это размещено в безликом пластиково-лазерном пространстве, с горкой для катания и прочими конструкциями странного вида (сценография Константина Розанова). Герои же настолько входят в раж, что порою валятся со сцены прямо в зрительный зал. Зато на этом фоне реальной опасности быть прибитым, летящая прямо в лицо зрителям первого ряда кислая капуста кажется сущим пустяком: ну, раззуделось у актера плечо, куда деваться?

Чудесные фантазии Проханова меж тем все множатся и множатся. Вот ласковый папаша Мороз (Александр Бобров) безжалостно "мочит" Бобыля (Артемий Малахов) и занимает его место в царстве людей, дабы присматривать за дочуркой. Но подросшая Снегурочка - Кузьмина, девочка-монстрик, механическая куколка с пластикой робота и остановившимся взглядом, и без присмотра местных "мужиков" не привлекает. Прямо обидно: кругом сплошной "экстрим", а ей приходится довольствоваться поцелуями Купавы. Впрочем, девочка настолько лишена человеческих проявлений, что сама не способна понять, чего же все-таки ей хочется.

Нить понимания, кстати, в разгар спектакля начинают терять и зрители. Проханов столько всего нагородил, что, кажется, и сам растерялся: а куда девать всех этих мутирующих персонажей, как сворачивать боковые линии сюжета? В результате явно лишнюю здесь Елену решили утопить, вслед за ней был отправлен и Лель, благо Купава утешилась с Царем. Но круче всех поступили с Мизгирем (Дмитрий Новицкий), впавшим в амплуа провинциального трагика позапрошлого века: как же он кричал, как рычал, как рвал на себе одежды, биясь головой обо все, что попадется. Сердце зрителя трепетало от страха за артиста, технического персонала - за сохранность декораций и костюмов. А в результате выяснилось, что столь "огненное" поведение было неслучайным: ведь никакой это не Мизгирь, а само Ярило-солнце, принявшее на время человеческое обличье. Зачем? Да слишком жарко стало бедняге, захотелось прижать к себе Снегурочку для температурного баланса. Что он и сделал в конце концов, закрывшись с ней в каком-то стеклянном шаре и отстреливаясь оттуда зеленым лазерным лучом.

Да не тут-то было. Мороз оказался сильнее. И, вероятно, вскрикнув про себя: "Так не доставайся же ты никому!" (в адрес дочери, разумеется), взял да и превратил Берендеево царство в "страну обоср...х пингвинов". Лешего (Михаил Полосухин) поставил над ними царем, Берендея обратил в медведя белого. Поначалу, правда, возник вопрос: а кто бедных птичек-то обгадил и почему? Но, говоря о нынешнем общем местопребывании, Мороз красноречивым жестом указал на собственную филейную часть. Ну а там, понятно, всякое может случиться.

Вот и в Театре Луны зритель ни от чего не застрахован. Фантазия и всяческая креативность, конечно же, вещи похвальные, но хорошо бы им оставаться в неких берегах. Иначе каждый последующий спектакль все более напоминает "танец с граблями". Кому-то наступать на них больно, а тут - сплошное удовольствие.