"Верная жена" Сомерсет Моэм, перевод с английского Виталия Вульфа
Постановка Алексея Говорухо
Сценография Елены Качелаевой
Премьера - 12 сентября 1998 года
Спектакль идет с одним антрактом, продолжительность - 2 часа 50 минут
Так сложилось, что
известность драматургии Моэма в нашей стране значительно скромнее
нежели популярность его романного наследия. Комедия "Верная жена",
написанная знаменитым автором романов "Луна и грош" и "Театр" в 1926
году, привлекла внимание театра Гоголя, несомненно, наличием бенефисной
женской роли для актрисы среднего возраста, специализирующейся на
амплуа героинь. Эту роль - Констанс Миддлтон - исполняет первая актриса
театра Светлана Брагарник.
Когда приходится
писать о современных спектаклях по пьесам Моэма (а их последнее время
взялись ставить), ты отчего-то бываешь вынужден признаться, что помимо
пересказа содержания поведать человечеству почти нечего. На этот раз
постараемся хоть частично избежать подобного конфуза.
От
"Верной жены" в театре Гоголя веет рутиной, как, заметим, веет ею и от
моэмовской "Земли обетованной" в театре Вахтангова. Оформление
аляповато-безвкусное, предметы сценографии и реквизита расположены на
сцене нефункционально, а подчас и просто неудобно для актеров.
Последние - в своем большинстве - необаятельны, неестественны,
непластичны, порою вульгарны (исключение - С. Брагарник, а в лучшие
моменты - А. Гоманюк) и волею режиссера совершают много лишних
движений. Не слишком глубокомысленная комедия (в не слишком
завораживающем переводе) раза три намекает на приближение финала, но
всякий раз коварно обманывает ожидания.
С сюжетом (вкратце)
дело обстоит так: обворожительная леди, чей муж изменяет ей с лучшей
подругой, решительно и недвусмысленно доказывает собственную
независимость от условностей фальшиво-жалостливого светского общества и
свободных взглядов самоуверенного супруга. После трехчасового плутания
по закоулкам сюжета, на самой кромке финала спектакля во взгляде
супруга Констанс (изменившем свое выражение с самодовольного на
растерянное) явственно прочитывается торжество женской эмансипации. В
заключении - "упоительный" танец!
Обязательно обратите
внимание на текст в программке под названием "Руководство для
желающих... разводиться", подписанный именем А. Говорухо. Трудно
удержаться, чтобы не процитировать заключительный фрагмент этой
многословной мешанины режиссерских ассоциаций Чехова с Моэмом (выводы
достойны кондовой школьной литераторши): "В своей удивительной
объективности стоя выше частных горестей и радостей, он [Моэм] все
знает и видит. И остается незаметным. Но его добрая, чуть насмешливая
улыбка всегда с нами". Чеширского кота не припоминаете?
Было бы, однако, нечестно умолчать о том, что спектакль пользуется зрительским успехом.
